Из женских исправительных учреждений европейской части страны ИК-5 в Козловке единственная, включенная в ведомственный эксперимент. Администрации и колонистки должны на практике доказать реальность превращения карательного «винтика» системы УИН в учреждение, где не разбиваются женские судьбы, и люди в цивилизованных условиях отбывают вынесенное судом наказание.
Можно понять скрытое раздражение начальника колонии, полковника внутренней службы Дамира Егупова, узнавшего о визите чувашских журналистов. В прошлом месяце он выступал в роли «экскурсовода» делегации из Марий Эл, давал пояснения дотошным правозащитникам Общественного совета при Чувашском УФСИН, отчитывался о состоянии охраны труда перед инспекторами республиканского Минсоцполитики. К этим хлопотам прибавьте регулярные наезды телевизионщиков федеральных и региональных каналов Москвы и Санкт-Петербурга, многочисленные делегации чиновников, коллег из российских исправительных учреждений и собственного начальства. Смирившись с неизбежностью общения с нами, Дамир Сулейманович начал скупой рассказ о первых шагах реализации пилотного проекта новой концепции развития уголовно-исправительной системы РФ.
Здесь томятся «жены убитых ими мужей»
В Козловской колонии отбывают наказание женщины из Москвы и еще 11 российских регионов. В 14 рабочих отрядах большинство дам среднего возраста, самой молодой недавно исполнилось 18 лет, самой пожилой перевалило за 73 года. Как и большинство товарок, пенсионерка осуждена по самой распространенной в ИК-5 статье Уголовного кодекса — убийство. Порядка 70% приговоренных к неволе женщин сидят за убийства на бытовой почве мужей и сожителей.
Практически 100% «бытовых кровопусканий» произошло по пьяному делу. Бойтесь разъяренной подвыпившей женщины — потерявшая от ярости и алкоголя контроль дамочка способна отправить на тот свет и благоверного, и подвернувшегося под руку незнакомца. Преступление могут спровоцировать мужская грубость и демонстративная супружеская неверность. По этой причине молодая жена ночью зарубила мужа-изменщика, труп расчленила и выбросила в деревенский овраг.
В одном отряде с «убийцами своих мужей» живут осужденные за продажу героина и марихуаны несчастные наркоманки, мелкие магазинные воришки, а также аферистки с размахом, на счету которых строительство гигантских финансовых «пирамид» и мошенничество в размере миллиона американских долларов. К примеру, шестерых колонисток суд обязал выплатить обманутым людям более 100 млн рублей. Исправительное учреждение не похоже на благотворительное заведение по перевоспитанию оступившихся в жизни девиц. По территории женщины в стандартных нарядах передвигаются строем в сопровождении воспитательниц — офицеров внутренней службы. Беседки и махонькие площадки для вечернего моциона огорожены высокими решетками.
В учреждении внедряют систему так называемых «социальных лифтов». Идея проста – за благонравное поведение осужденные получают послабление в режиме содержания и могут рассчитывать на условно-досрочное освобождение. Злостных нарушительниц правил внутреннего распорядка ожидает спуск «лифта» на более жесткий режим содержания в неволе. Осмелившихся «бунтовать» мигом отправляют в штрафной изолятор, благо там пустуют 20 камер-одиночек. Полковник Егупов сообщил, что в штрафном изоляторе в прошлом году «перевоспитывались» 60 из 1028 осужденных. В сравнении с другими ИК это очень мало. Наши собеседники вежливо умалчивали, кто и за что «залетел» в одиночную камеру. Возможно, разъяренные дамы затеяли публичную разборку, надерзили воспитательницам в погонах, совершили проступки, недостойные представительниц прекрасного пола. Правозащитники сообщили, что по приговору суда четыре женщины отбывают срок в камерах с режимом строгого содержания.
На свободу — с чистой совестью и скромным заработком
Лукавством попахивает утверждение оптимистов о тотальном перевоспитании в неволе большинства осужденных. Вспомните легенды о так называемых «тюремных университетах» по подготовке преступников-рецидивистов. Можно только приветствовать отказ от карательных функций государства в исправительных колониях. К примеру, социальный «лифт» дает женщинам шанс раньше срока выйти на волю. Система проста и эффективна: условно-досрочное освобождение (УДО) можно заработать ударным трудом за швейной машиной и уходом за поросятами, примерным поведением и активной общественной жизнью.
С трудовой занятостью в колонии все в порядке, осужденные бездельем не маются. Трудовая терапия в ИК-5 поставлена на поток — одни зарабатывают УДО в швейных цехах, другие трудятся на свиноферме, третьи заняты вспомогательными работами. Дамир Сулейманович гордится, что их производственная база попала в список 20 ведущих и крупнейших швейных предприятий России. В кабинете начальника ИК-5 Егупова угнездилась «Хрустальная сова» в натуральную величину. Это высшая ведомственная награда российской ФСИН за производственные, финансовые и служебные достижения. Призом Дамир Сулейманович гордится больше, чем недавно присужденным ему званием «Почетный работник уголовно-исполнительной системы». Такого общественного признания нет ни у кого из чувашских работников системы УИН.
Мы побывали в одном из четырех швейных цехов, где в смене трудятся более 120 швей-мотористок из двух рабочих отрядов. Главный воспитатель ИК-5 Любовь Майорова имеет чин подполковника внутренней службы, работает в системе не один десяток лет. Оказывается, подавляющее большинство до ареста и суда трудилось в торговле и в сфере обслуживания. Любовь Валентиновна рассказала, как быстро недавние белоручки превращаются в профессиональных белошвеек, способных быстро пошить маскировочный костюм спецназовца или элегантный комбинезон для топ-менеджеров «Газпрома». Выставочный зал колонии имеет сотни образцов рубашек, брюк, мундиров, производство которых освоили местные мастерицы. «Швейные» офицеры гордятся, что освоили более 200 наименований вещевого обмундирования для МВД, ФСИН, МЧС, армии, пожарных, нефтяников, газодобытчиков. Из «чужого» вещевого довольствия женский офицерский корпус ИК-5 носит разве что головные уборы и обувь.
Сегодня расклад такой: 35% выпускаемой продукции — это государственный заказ, остальные 65% формируются на основе коммерческих предложений госструктур и частного бизнеса. Разве нет оснований для гордости у полковника Егупова, когда клиенты готовы месяцами ждать, пока швеи не приступят к выполнению их заказа? Правда, Дамир Сулейманович не уточнил мотивы подобной терпеливости. Остается только гадать, что сыграло главную роль — высокое качество пошива изделий или дешевизна труда томящихся в неволе «белошвеек».
Кстати, не каждая из осужденных может стать швеей-мотористкой. Одних допускают к машинам, других определяют на проглаживание тканей и меловку полуфабрикатов. Бывшие продавщицы и танцовщицы азы профессии осваивают на рабочем месте и в классах филиала профессионально-технического училища. Это не анекдот, что выучившиеся в ИК-5 дипломированные швеи на воле выполняют суточную норму за полтора часа. Самые сноровистые швеи (с пятым разрядом) за месяц зарабатывают порядка 10 тыс. рублей. Но таких единицы, а подавляющая масса работниц довольствуется ежемесячными пятью тысячами целковых. Четверть заработка осужденной зачисляют на её личный счет, и на эти деньги женщина в колонистском магазине покупает продукты, сигареты, чай, а может и заказать деликатесы. Из её скромного заработка удерживают начисленные государством налоги, вычитают плату за выданную спецодежку, койко-место и жилищно-коммунальные услуги. Наши собеседницы в офицерской форме и робе заключенной так и не назвали, сколько осужденные заработывают за годы пребывания в неволе.
Колонистский рай
Наконец мы прибыли на объект, ради которого журналистов зазвали в исправительное учреждение. В мансарде трехэтажного типового здания оборудованы многоместные кубрики для 36 осужденных женщин, которых социальный «лифт» вознес на вершину житейского комфорта. «Система кубриков предусматривает отказ от воспитания женщин через коллектив (казарма с двухъярусными койками на 60-80 осужденных душ), акцент воспитатели делают на индивидуальность отбывающего наказание», — просветил нас тогдашний пресс-секретарь УФСИН Сергей Шульдяшов. Станут женщины жить в спаленках на 2, 3, 4 и 6 персон. Нас провели по нарядным и пока еще пустующим кубрикам. Рискнем предположить, что новоселье там справят после майского визита в колонию генералов ФСИН.
Что касается дисциплины и поведения попавших в «рай для колонисток», то коридоры и места общего пользования нашпигованы камерами видеонаблюдения. Впрочем, вся территория колонии давно под пристальным наблюдением электронных «сторожей». Но руководство ИК заверило нас, что система скрытого видеоконтроля никогда не станет «подглядывать» за колонистками в кубриках и туалетных комнатах.
Сюда мечтают попасть 30 осужденных девушек, в неволе поступившие на заочное отделение Марийского лесотехнического института по специальностям мастеров садово-паркового ландшафта. Обучают их на бюджетной основе, а производственной практикой и сессионным экзаменом станут разбитые на территории колонии цветники.
Передовиков награждают премией и досрочным освобождением
Наш приезд «случайно» совпал с чествованием передовиков производства колонии. Были традиционные хвалебные речи в адрес умелых мастериц, отряды-победители получили солидные премии на покупку коллективного подарка вроде телевизора. Деньги на подарки заработали сами колонистки. Расклад следующий: из заработанных осужденными многих миллионов рублей прибыли пятую часть тратят на нужды женского спецконтингента. Нам не расшифровали, по каким статьям расходуются деньги. Может, на индивидуальное премирование передовиков, а может на закупку тканей для пошива экзотических костюмов танцовщицам самодеятельного коллектива. Девчата с концертами гастролируют по чувашским колониям. Известно только, что 40% от прибыли администрация планирует направить на техническое перевооружение вроде закупки новых импортных швейных машин. Оборудование эпохи СССР способно шить шелковую ткань или кирзу, но по производительности труда и набору приспособлений для швейных операций явно уступает импортным аналогам.
Московским инспекторам наверняка понравятся образцово-показательные уютные жилые кубрики, комнаты отдыха и быта, небольшая кухонька с холодильником и столовой мебелью, подсобные помещения и место для психологической разгрузки. Корысть у полковника Егупова двойная: пока освоены первые 20 млн рублей, выделенных на реализацию пилотного проекта. Денег явно маловато, но от положительной оценки начальства зависит дальнейшее финансирование эксперимента. Сам Дамир Сулейманович обеими руками голосует за его продолжение. Эксперимент, конечно, прибавит головной боли ему и подчиненным, зато создаст цивилизованные бытовые условия для впервые оступившихся в жизни женщин и девчонок. Пусть даже за совершенные преступления красавицам и пенсионеркам вынесен справедливый и суровый приговор: реальное лишение свободы на многие годы. Но это осознают лишь те, кто годами жил за колючей проволокой. Дамир Егупов на прощание мило «пошутил»: от тюрьмы и сумы никогда не зарекайтесь!